Весной
2020 года Россия вошла в кризис, имея те
социальные институты, которые были
созданы в течение последних двадцати
лет. Именно ими, а не вирусом будет
сформировано посткризисное будущее.
Есть институциональная сфера, которая
во время кризиса и непосредственно
после него требует к себе особенного
внимания – это, конечно же, федеративные
отношения.
Я живу в Хабаровске,
в одном из тех мест, откуда хорошо видны
детали российского федеративного
механизма. Я не устану это повторять:
губернатор Хабаровского края должен
быть в первую очередь подотчётен жителям
региона, а не федеральному правительству.
Хабаровчане прекрасно знают, какое
неаппетитное зрелище представляет
собой губернатор, все силы которого
уходят на «поддержание хороших отношений
с Москвой» – такая «власть» склонна
удаляться в тёмные дебри отчётности и
статистических показателей, покидая
скучные реалии, в которых живёт регион.
"Всё
началось", условно, в августе 2018 года, в
преддверии выборов губернатора. Формально
фаворитом «гонки» считался действующий
губернатор, член «Единой России» Вячеслав
Шпорт, который занимал эту должность в
течение девяти лет, а прочие кандидаты
выглядели откровенно «декоративными».
Однажды телевидение показало отрывок
беседы Шпорта с президентом Путиным, в
которой глава региона отчитывался о
высоких зарплатах хабаровских медиков
(прозвучала цифра восемьдесят тысяч
рублей). По оценкам самих врачей, доход
в восемьдесят тысяч тогда представлял
собой верхний предел по региону, доступный
немногим. Типичная зарплата медика в
крае была едва ли не вдвое ниже, а кое-где
и того меньше. После этого случая (хотя
претензии к руководству у хабаровчан
были и раньше) в крае утвердилось мнение,
что Вячеслав Шпорт не в курсе жизни
региона, да и не слишком-то ей интересуется.
И эта отстранённость
губернской власти от текущих дел края
стала одной из фундаментальных причин,
по которым персональный состав высших
должностных лиц сменился у нас почти
полностью за последние полтора года.
Сказать, что «Единая Россия» потерпела
в крае электоральное фиаско – не сказать
ничего: то, что происходило в краевой политике начиная с сентября 2018 года по
осень 2019-го правильнее обозначить словом
«разгром». За год «партия власти», которая
прежде безоговорочно доминировала,
потеряла практически всё. Например,
единоросы имеют только два мандата в
краевой Законодательной Думе из тридцати
шести, в то время как в предыдущем составе
краевого парламента им принадлежало
тридцать мест. А кандидатка от «Единой
России» на довыборах в Государственную
Думу певица Вика Цыганова по количеству
поданных за неё голосов не заняла даже
второго места.
Однако пандемия
COVID-19 и последовавший за ней «режим
самоизоляции», подсветили сферу краевой
политики и взаимоотношений с федеральной
властью с неожиданной стороны. Избранный
осенью 2018 года губернатор Хабаровского
края Сергей Фургал длительное время
демонстрировал свою вовлечённость и
заинтересованное участие в жизни региона
– и дальневосточники к вновь избранной
власти в целом относились благожелательно.
Политик, проявивший внимание к жизни
людей, пользовался популярностью в крае
вне связи с его партийной принадлежностью
(а Сергей Фургал – член ЛДПР).
Сейчас мы, возможно,
наблюдаем, как краевая политика проходит
«новый поворот». Дело в том, что до нашей
тихой губернской столицы долетел «окрик»
из Москвы о том, что край недостаточно
энергично «борется» с пандемией.
Московский «подзатыльник» привёл к
парадоксальному результату: в начале
апреля, «без объявления войны» была
перекрыта трасса, связывающая Хабаровский
край с Еврейской Автономной областью.
Здесь следует сделать важную оговорку:
мост, который связывает два региона,
начинается прямо в черте города
Хабаровска, и многие хабаровчане живут
в ЕАО, имеют там земельные участки или,
по крайней мере, часто там бывают. При
этом мост – единственный сухопутный
способ попасть с правого берега Амура
на левый.
Кроме того, левый
берег (территория ЕАО) представляет
собой сельскую местность, которая,
насколько я могу судить, прекрасно
подходила бы для «самоизоляции» по
сравнению с густонаселённым городом,
тем более что многие хабаровчане и так
выезжали туда совершенно добровольно.
Обнаружив однажды поутру, что проезд в
родной город и выезд из него перекрыты,
люди поспешили сообщить эту новость
городу и миру, и она вызвала чрезвычайный
ажиотаж.
Вышла информационная
заминка: некоторые источники связывали
«блокаду» с неким высокопоставленным
чином в краевом ГИБДД, другие комментаторы
расценивали происходящее как попытку
хабаровского губернатора продемонстрировать
верность московскому начальству. Так
или иначе, «всероссийская самоизоляция»
начала приобретать в глазах хабаровчан
очертания слона в посудной лавке. Проезд
по мосту поспешно открыли, да и
«недо-карантин» постепенно затянул всё
обыкновенной рутиной, но образ неизящно
танцующего слона уже успел запечатлеться
в умах даже у не самых впечатлительных
хабаровчан.
Я считаю, что
произошедшее «перекрытие границы» –
символ того глубокого недоверия к
регионам, на котором строится почти вся
московская политика. Разумеется, это
эксцесс, но я думаю о том, что, если даже
относительно небольшая угроза, которую
представляет собой эпидемия COVID,
сопровождается эксцессами такого рода,
то как власть встретит по-настоящему
серьёзную опасность? Не получится ли
так, что при виде угрозы чиновничество
займётся демонстрацией верности и
покорности «вышестоящему начальству»
вместо того, чтобы рационально реагировать
на окружающую действительность? Не
будет ли окончательно разорвана и так
слабая обратная связь между людьми и
властью, да и между разными уровнями
внутри самой власти? Ведь речь идёт не
только о неудобствах для людей, но и о
полной бессмысленности таких радикальных
действий с точки зрения противодействия
заявленной угрозе.
Казус с «перекрытием
границы» подталкивает меня ещё к одной
важной мысли: ведь федеративные отношения
– это не только и не столько отношения
между регионом и федеральным правительством.
Для меня федерация – это в первую очередь
взаимоотношения регионов между собой.
Вопрос о рассредоточении людей, о
карантинных мероприятиях, может и должен
рассматриваться путём взаимодействия
между региональными администрациями.
Существует простой
географический факт: расстояние между
Хабаровском и Биробиджаном составляет
всего сто семьдесят километров по
прекрасной автомобильной дороге, притом,
что ЕАО граничит непосредственно с
городом Хабаровском. Между городами
имеется также и железнодорожное
сообщение. Взаимодействие между
правительствами Хабаровского края и
ЕАО по своей оперативности и осмысленности
могло бы намного опережать командование
обоими регионами из Москвы. Очень жаль,
что региональные администрации не имеют
привычки и навыка взаимодействия друг
с другом. Может быть, этот навык съела
необходимость поминутно принимать позу
покорности, и только потом уже рационально
думать?
С моей точки зрения,
лекарство от этой административной
«болезни» прописано в Конституции, оно
называется «разграничение предметов
ведения». Применительно конкретно к
текущему кризису можно сказать, что
федеральное правительство могло бы
взять на себя прежде всего ту работу,
которая касается в равной мере всей
страны: научно-исследовательскую
деятельность (вирус-то один на всю
страну), разработку рекомендаций по
противодействию распространению
инфекции. А вот непосредственные условия
карантина, как и решение вопроса о его
необходимости, с моей точки зрения,
должны соответствовать местным условиям
и входить в сферу ответственности
региональных правительств.
Если что-то и может
повредить политическому единству
страны, то это уж точно не инициатива и
не самостоятельность правительств
субъектов федерации. Я уверен в том, что
настоящая угроза исходит от распада
горизонтальных связей — между регионами,
между предприятиями, между людьми. Если
первое, что приходит в голову чиновнику,
ответственному за «решительные действия»
– это ждать команды из Москвы, отгородившись
от соседнего региона, то впереди нас
будет ждать погружение во всё более
безнадёжную стагнацию, связанную с
угасанием общественной жизни и
предпринимательской деятельности. Люди
должны находить помощь в первую очередь
у своих соседей. Взаимодействие всех
со всеми только через посредничество
далёкого и «грозного» начальства – это
и неэффективно и ставит под угрозу
устойчивость всей системы.
27 апреля 2020 года
Константин Бубон
Комментариев нет:
Отправить комментарий