Наташа Шейко справшивает: "...есть ли
в России молодой, желательно публичный политик социал-демократ... до 40
лет".
Я сам задавал в точности такой же вопрос в высшей степени
умным и компетентным людям. Например, я прямо спрашивал, кого в современной
России можно считать консерватором? Не в смысле, по каким признакам можно
опознать консерватора, а буквально: кто у нас консерватор, фамилия, имя,
отчество, партийная принадлежность.
Россия же стереотипно считается
"типа-консервативной" страной, и у нас должно быть полным-полно
консерваторов, а задача найти одного из их представителей должна быть намного
проще, чем задача найти социал-демократа (на самом деле нет). Так вот, я не
преуспел в своих поисках.
И теперь, вместо того, чтобы просто начать перечислять
фамилии тех, кого я считаю социал-демократами, я сейчас стану занудно
рассуждать по поводу общих вопросов, а в конце сделаю вывод. Но сначала
структурирую текст: будет три блока аргументов.
***Блок первый, о понятиях:
В дальнейшем, под словами
"политик-социал-демократ" я буду понимать человека, который
соответствует трём признакам:
1. Он придерживается этой идеологии как в риторике, так и в
своих политических планах.
2. Он практически осуществляет социал-демократические идеи
через участие, прежде всего, в партийной жизни.
3. Он сознательно обращается к избирателям и встречает
большее или меньшее одобрение среди них преимущественно в связи с его
политической деятельностью и риторикой (а, например, не в связи с его
популярностью как актёра, журналиста и т.п.)
***Блок второй, о моём понимании российской политики:
Я полагаю, что сейчас живым нервом обладает только одно
политическое различие и разделение. Оно проходит по следующему признаку:
признание широкой и разнообразной субъектности (включая избирателей, бизнес,
партии, общественные объединения и их союзы) VS признание субъектности только
за административным начальством.
Первая условная "партия" признаёт необходимость учёта
многочисленных субъективных интересов, а вторая "партия"
рассматривает страну как безличный объект управления преимущественно через
командные рычаги.
В глубине этого разделения просматривается противостояние концепции
политики как согласования многообразной волевой человеческой деятельности VS концепции
политики как служения общеобязательному идеалу (в чём бы он ни состоял, в нашем
случае это скорее – идол гипертрофированного государства, которое для этих
целей наделяется самостоятельной волей, отдельной от воли людей).
Более мелкое и сложное деление политических активистов,
которое учитывало бы большее количество признаков, в стране ещё не созрело до
того уровня, чтобы на местах стартовало "низовое" партийное
строительство.
В связи с этим, на мой взгляд, сейчас «на местах»
практическое значение имеет деление конкретных активистов на две большие группы
в зависимости от их личных стратегий: 1) первые полагаются на обращение к
избирателям в расчёте на грядущую победу на тех или иных выборах без прямой
зависимости от административного ресурса, 2) а вторые полагаются преимущественно
на обращение к «начальству» и административную карьеру или на такую партийную
карьеру, которая фактически будет соответствовать административной.
Поиски признаков более дробного деления политических
активистов, на мой взгляд, преждевременны. Это обусловлено, в частности, тем,
что сама линия разделение на «сторонников широкой субъектности» и «государственников»
не совпадает даже и с линией разделения «несистемные политики» - «системные
политики». Выборы в Хабаровском крае показали, что более или менее адекватно
учтённое народное волеизъявление сделало губернатором системного политика
Сергея Фургала. Это обстоятельство, несмотря на его «системное» происхождение,
наделяет его рядом признаков политика первого типа, то есть такого, карьера
которого зависит в большей степени от избирателей, чем от «начальства», по
крайней мере, на этапе выборов и периода, следующего за ними.
Таким образом, политик-социал-демократ сейчас может быть как
членом одной из системных партий (скорее всего, «Справедливой России» или даже
КПРФ), так и кандидатом от одной из несистемных партий («Зелёные»). Например, в
выборах губернатора Хабаровского края в 2018 году участвовал Игорь Глухов от «Справедливой
России» и Андрей Петров от «Зелёных».
Несмотря на то, что один из них выглядит, как «несистемный
оппозиционер», а другой – как «системный оппозиционер», осень 2018 года
показала, что активизация избирателей может привести к тому, что они
(избиратели) вмешаются в карьеру каждого из политиков гораздо активнее, чем они
обычно это делают. Таким образом, кое-какой багаж политической
самостоятельности может приобрести даже такой политик, который сейчас числится
в рядах «системных».
И вот как раз в этом случае и может начаться «раскрытие»
политиков как социал-демократов. Более «тонкое» деление и «тонкая» настройка
возможна только в состоянии полноценной политической субъектности или, по
крайней мере, значительной личной или групповой автономии. То же следует
сказать и о партиях: являются ли «Справоросы» и «Зелёные» социал-демократами
или не являются – это, простите меня, будет решать электорат социал-демократов.
***Блок третий: левая поправка, разное, выводы
Характеризуя российскую политику, нельзя не оговориться о её
глобальном «левом» характере. Вы много встречаете апологетов приватизации, «малого
правительства», прав бизнеса (и права на бизнес), сторонников упрощения
оружейного законодательства? Много у нас люди высказываются в пользу того, что
должен быть расширен доступ в капитализм, а не система государственных подачек?
Много встречаете таких? Так вот, российские левые борются с
соломенными человечками, с целыми легионами соломенных человечков. Противники
левых в России малочисленны и разобщены, а поэтому борьба ведётся против
вымышленных противников. С другой стороны, удовлетворить все традиционные для
России «левые» запросы вполне способен Путин. У Российских левых с Путиным
состояние не конфронтации, а конкуренции. Проше говоря, они с ним бегут в одну
сторону, и при этом Путин ещё и опережает. В Венесуэле мы окажемся с Путиным
даже ещё более бескровно, чем с записными «оппозиционерами» (с которыми мы
окажемся строго там же, только ещё и с кровью и мозгами на асфальте).
К чему я это говорю: политик-социал-демократ – это самое «правое»,
что существует в российском публичном дискурсе. Соответственно, с учётом «левой
поправки» я бы включил в число социал-демократов без исключения всех тех, кто
называет себя «либералами»: Владимир Милов, Илья Яшин, то есть собственно
вообще всех, кто зачем-то пишет у себя на лбу слово «либерал». Просто выберите
из них того, кого вы считаете умным и достойным и я (если вас волнует моё
мнение) скажу «вот, это типичный социал-демократ, чуть левее среднего для этой
идеологии»
Комментариев нет:
Отправить комментарий