В России на сегодняшний день почти единственная сфера, где
можно выяснить отношения хоть с кем-нибудь – это тема семьи и секса. Уже
начальник управляющей компании – слишком большая шишка для того, чтобы вот так
вот запросто с ним поспорить. Последний бастион личного выбора для россиянина –
семья и секс. Осталось затеять войну на нём - и вот оно, счастье!
То есть я, конечно, не говорю, что у нас в семьях всё
хорошо. Но плохо примерно равномерно везде (и хуже всего, например, в полиции).
Но попробуй ты поспорь с начальником полиции. А ещё для того, чтобы писать о
полиции, нужен специфический опыт, а по вопросам гендера у каждого есть что
сказать.
Это же просто линейная функция общественной атомизации. По
этой шкале общество доатомизировалось до такой степени, что и два человека не
могут друг с другом договориться, даже о сексе. Нет общих культурных и
социальных каналов связи. Осталось назначить виновных, и, я повторяюсь, счастье
наступит на века.
Я рассеял свою точку зрения по множеству постингов, поэтому
она теперь неочевидна. Отчасти я соберу её здесь. Итак:
Конфликты не «вытеснены» в личную сферу – они там сидели
изначально, на момент старта постсоветского транзита. Тьма советской семьи – факт,
известный многим по личному опыту, но научно, как мне кажется, мало
осмысленный. Это же были целые социальные группы асоциальных людей, целые
районы в городах! Асоциальность общественного устройства маскировалась
масштабной социалистической индустриализацией: вся жизнь обитателей коммуналок
была построена вокруг заводов, и больше она не держалась ни на чём, кроме
структуры этих заводов.
Мужчина работал и пил, пил и работал. Как тягловое животное.
Других социальных навыков он не приобретал, и передать детям не мог. Только
работать на станке, идти домой и стоять в очереди. Всё. Призыв в армию был
праздником, потому что в жизни этого человека всё равно больше ничего бы не
произошло. Ещё свадьба, как правило «по залёту». Все социальные связи полностью
совпадали со структурой производства на заводе: все друзья – бригада, а жизни
научит начальник цеха. Идеал коллективиста, полное растворение личности в
производственном процессе. Как ему жить с бабой с евойной – ему скажут на
парткоме или на профкоме. Специальные органы были для этого.
Русская культура, главное средство коммуникации, которое
позволяло людям взаимодействовать без вмешательства государства, была
уничтожена сознательно. Справедливости ради, отчасти это было следствием советской
урбанизации: крестьяне, переехавшие в города и попавшие в заводские слободы, и
сами неплохо утрачивали культуру и социальные навыки. Что дальше – я уже
показал.
А потом заводы рухнули, и пали все социальные связи, которые
держались только на них, и больше ни на чём. Умение находиться в отношениях «начальник
– подчинённый» у русских именно с завода, а не из армии. Отношений «работодатель
– работник» русские не знают и не умеют их строить. Отношения «любовник –
любовница»… вы серьёзно? В рабочем бараке?
Советская власть питалась всем этим, конечно же. Кстати
говоря, мне кажется, что гендерный вопрос не так сильно волнует жителей
национальных республик. Не потому что там женщины намного свободнее, чем в
русских областях. Там просто есть традиционный порядок, который многие
воспринимают как естественный. У женщин есть свои гарантии, которые не
совпадают с либеральными, но, так или иначе, этим женщинам тоже есть, что защищать
из того, что они уже имеют.
У русских ничего этого нет, конечно же. Русские имеют первичный
бульон, когда даже два конкретных человека стоят друг перед другом, и вообще не
знают, кто они такие друг в отношении друга и что им друг другу сказать: нет
общей культуры – не будет и общего этикета, включая и половой этикет. Это не
вопрос доминирования, это вопрос о том, что при отсутствии неформальных конвенций
каждый будет опираться на свои диковатые представления о прекрасном, а в
конфликте победит просто более физически сильный. Ну, или тот, кто первый
подключит партком, профком и всё прогрессивное человечество (это не всегда
женщина, кстати говоря).
Реформировать можно только правила, в том числе и ломая эти
самые правила и стереотипы. Там где нет никаких правил и стереотипов,
бессмысленно пытаться что – либо ломать. У русских всё сломано, то есть вообще
всё. В это трудно поверить, но это именно так. Есть интересы (обычные люди
описывают их через деньги), есть какие-то страхи. Всё. Даже надежд настоящих
нет.
Именно поэтому даже в спорах о детях большинство людей
полагаются на решение суда, а возможность заключить мировое соглашение
воспринимают практически как ересь. Это не «рабская психология» никакая, это
отсутствие каких бы то ни было неформальных конвенций. Можно, конечно,
надеяться на то, что заключат мировое соглашение «в интересах детей», но для
определения этих самых интересов тоже нужна общепризнанная неформальная
конвенция. Она нужна для того, чтобы хотя бы два конкретных человека принимали
решения, зная о том, что другой человек принимает решение исходя примерно из
тех же базовых установок. По описанным причинам я являюсь сторонником
расширения практики мировых соглашений, которые перекладывали бы
ответственность за результат на стороны, а не на суд.
Понятно, что я являюсь крайним скептиком в отношении
западного феминизма в той форме, в которой он сейчас преобладает. Объявить
кого-то «меньшинством» и использовать это «меньшинство» в качестве тарана… пробивать
головой «меньшинства» какую-то стену… воевать им, как дубиной, но от его же
имени… А с кем? В России не будет никого, кто стал бы отстаивать «старые,
патриархальные порядки», потому что их никто не помнит и не знает. То есть
риторические-то фигуры будут в количествах, но они всегда исходят и будут
исходить не от тех, кто способен практиковать этот самый «патриархат».
У меня почему-то сомнений нет никаких, что за «крутой
харрасмент» в Фэйсбуке «топят» процентов на семьдесят закомплексованные
мальчишки, которые при виде реальной женщины просто убегут с громкими криками
ужаса (или как минимум оцепенеют и уйдут в себя), и никакого харрасмента не
учинят. Реальные харассеры во всех этих риторических битвах вообще не принимают
никакого участия, их мотивы и психология неизвестны.
В случае приложения западных антихарассерских практик в виде
медийно-юридической бойни никаких изменений не произойдёт, потому что никто всё
равно не придерживается никаких принципов. Будет просто бесконечное бурление на
одном и том же месте, безо всякого движения вперёд.
Комментариев нет:
Отправить комментарий